Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
читайте также:
(Уходит.)        Светский человек, щеголевато одетый (сходя с лестницы). Плут портной, претес..
Гоголь Николай Васильевич   
«Театральный разъезд»
читайте также:
И Культерер побаивался: вдруг надзиратель заметит неосторожного ворчуна, только бы ничего не стряслось. Бывало, кто пробурчит: "Свинство...
Бернхард Томас   
«Культерер»
читайте также:
sp;              Рославлев              &n..
Грибоедов Александр Сергеевич   
«Притворная неверность»
       Михаил Евграфович Салтыков-ЩедринРефераты и сочиненияХарактеристика Василиска Семеновича Бородавкина
Ваши закладки:
Обратите внимание: для Вашего удобства на сайте функционирует уникальная система установки «закладок» в книгах. Все книги автоматически «запоминают» последнюю прочтённую Вами страницу, и при следующем посещении предлагают начать чтение именно с неё.

Все рефераты и сочинения

Характеристика Василиска Семеновича Бородавкина


    Василиск Семенович Бородавкин сменил на посту градоначальника города Глупова Бригадира Фердыщенко. Бородавкин отличался жаждой деятельности, которая страшила глуповцев. Он «поражал расторопностью и какою-то неслыханной въедливостью, которая с особенной энергией проявлялась в вопросах, касавшихся выеденного яйца. Постоянно застегнутый на все пуговицы и имея наготове фуражку и перчатки, он представлял собой тип градоначальника, у которого ноги во всякое время готовы бежать неведомо куда…». О Бородавкине известно также, сто он постоянно кричал, имел хороший аппетит и ел с поспешностью. Вообще все его действия сопровождаются какой-то спешкой, абсолютно необоснованной. А недремлющее око! Это же просто доказательство вечной работы мозга. Если не принимать во внимание всю комичность образа и обстановки, то в сознании читателя вполне может сформироваться образ деятельного градоначальника, который заботиться о своих подопечных, всеми силами пытаясь улучшить их положение.
     Правление Бородавкина названо эпохой войн за просвещение. Градоначальник стремился возродить порядки, назначенные единственным достойным, по его мнению предшественником – Двоекуровым. Под вполне серьезным названием скрывается ряд глупых «сражений», имевших поводами горчицу, пользу каменных фундаментов, персидскую ромашку и слух об учреждении в Глупове академии. «Благие» намерения градоначальника обернулись бедственным положением глуповцев (об этом сам «просветитель» узнал слишком поздно).
     В мечтах Бородавкин захватывал Византию, а потом шел
     На Драву, Мораву, на дальнюю Саву,
     На тихий и синий Дунай,
     словно великий полководец.
     Таким образом, приблизительный план его действий на посту градоначальника включал собой захват Византии, просвещение народа и, как следствие, всеобщее уважение и почет.
     Добившись того, что глуповцы признали и горчицу (этот поход был самым длительным), и персидскую ромашку и прочие «полезные» изобретения, Бородавкин обнаружил полное разорение своих владений. А тут еще как назло французская революция, которая заставила доблестного градоначальника сомневаться, а потом и вовсе разочароваться в войнах за просвещение и начать обратный процесс – войны против просвещения.
     Нетрудно догадаться, что народу жилось несладко из-за меняющихся прихотей Бородавкина. Самым ужасным явлением для глуповцев стали фантастические оловянные солдатики, наливавшиеся кровью и разрушавшими хозяйство города. Использовались и другие методы, а именно: порка («ни один глуповец не мог указать на теле своем места, которое не было бы высечено»), прокламации, развешанные по улицам и вызывавшие полное недоумение и прочие наказание за бунты, которых по существу-то и не было. «Глуповцы даже усиленно добивались, чтоб Бородавкин пролил свет в их темные головы, но успеха не получили, и не получили именно по вине градоначальника». Для законопослушных граждан правление Бородавкина закончилось разорением дворов и полным непониманием истинных целей «просветителя»…
     В изображении градоначальника нельзя не отметить сатирические приемы. Прежде всего, это типизация: автор даже подчеркивает, что Бородавкин представлял собой особый «тип» градоначальника – расторопного и въедливого. Затем, гротеск: Салтыков-Щедрин придает герою фантастические черты (не закрывающийся глаз), а также преувеличивает возможности оловянных Солдатов (они наливались кровью, разговаривали и разрушали дома). И наконец документы, составленные градоначальником – это абсолютная пародия на государственные законы и прокламации.
     Таким образом, в части «Войны за просвещения» Салтыков-Щедрин открыл перед читателем еще один тип градоначальника, прикрывающегося благородными целями.


Тем временем:

... When they come back their talk is rather more animated. One of their topics is always brass-banding, for they are both instrumentalists; but they also discuss current affairs, the state of the country and the often uncertain business of earning a living. My father's friend is a carpenter, my father himself, a coalminer.

When it's time for their return the kettle will be put on, and a cake and perhaps the remains of a stand pie brought out again; what is left from high tea. At this time in my life, high tea is my favourite meal. My mother despairs of making me eat a 'proper dinner'. Roast beef and pork are of interest to me only as providers of dripping for spreading on bread - mucky fat. While I love being taken into tea-shops on trips to Leeds and Bradford, the only hot food I relish is fried fish and chips, and even when I come to enjoy many dishes from many cuisines - from England, France and Italy, from Greece, Turkey, India and China - there will still be a special salivatory anticipation in a parcel of fish and chips fried by someone who knows to a nicety the temperature of his fat and who can mix batter that will coat a portion of flaky haddock with a crisp, airy lightness.

I can locate the warm heart of my childhood in the big family parties that my grandparents held at Christmas. How many there were I can't now say, and perhaps one very successful one, with a score or more relatives crammed into the small cottage, has left its happiness like a stain on my memory ever since. My mother's family were no strangers to rancour and bitterness: they bore lingering grudges against their own, and I recall that one of my aunts refused to speak to my mother for years. But none of that marred my pleasure in those get-togethers when, in the roasting heat of two huge fires, the square table in one room would be laden with all the good things of high tea, and games in the other would reduce the womenfolk and the children to helpless laughter. In that room also I would see my first dead body when my grandfather lay in his open coffin.

My mother's thrift was a powerful factor in keeping us afloat, and other people's deprivation could sometimes surprise even her...

Барстоу Стэн   
«Extracts from In My Own Good Time»





Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин:

«Годовщина»

«Помпадуры и помпадурши»

«Пошехонская старина. Начало»

«Соседи»

«Пошехонская старина. Окончание»


Все книги



Другие ресурсы сети:

Берроуз, Уильям Сьюард (William Seward Burroughs)

Карамзин Николай Михайлович

Полный список электронных библиотек, созданных и поддерживаемых под эгидой Российской Литературной Сети представлен на страницах соответствующих разделов веб-сайта Rulib.net