... Смерть отца была тяжелым ударом для всей
семьи. Заботы о делах ложатся и на Гоголя, он дает советы, успокаивает мать,
должен думать о будущем устройстве своих собственных дел. К концу пребывания
в гимназии он мечтает о широкой общественной деятельности, которая, однако,
видится ему вовсе не на литературном поприще; без сомнения, под влиянием
всего окружающего, он думает выдвинуться и приносить пользу обществу на
службе, к которой на деле он был совершенно неспособен. Таким образом, планы
будущего были неясны; но любопытно, что Гоголем владела глубокая
уверенность, что ему предстоит широкое поприще; он говорит уже об указаниях
провидения и не может удовлетвориться тем, чем довольствуются простые
"существователи", по его выражению, какими было большинство его нежинских
товарищей. В декабре 1828 г. Гоголь выехал в Петербург. Здесь на первый раз
ждало его жестокое разочарование: скромные его средства оказались в большом
городе очень скудными; блестящие надежды не осуществлялись так скоро, как он
ожидал. Его письма домой за то время смешаны из этого разочарования и из
широких ожиданий в будущем, хотя и туманных. В запасе у него было много
характера и практической предприимчивости: он пробовал поступить на сцену,
сделаться чиновником, отдаться литературе. В актеры его не приняли; служба
была так бессодержательна, что он стал ею тотчас тяготиться; тем сильнее
привлекало его литературное поприще. В Петербурге он на первое время
очутился в малорусском кружке, отчасти из прежних товарищей. Он нашел, что
Малороссия возбуждает в обществе интерес; испытанные неудачи обратили его
поэтические мечтания к родной Малороссии, и отсюда возникли первые планы
труда, который должен был дать исход потребности художественного творчества,
а вместе принести и практическую пользу: это были планы "Вечеров на хуторе
близ Диканьки". Но прежде он издал, под псевдонимом В. Алова, ту
романтическую идиллию: "Ганц Кюхельгартен" (1829), которая была написана еще
в Нежине (он сам пометил ее 1827 г...