Статья первая Взгляд на главнейшие явления русской литературы в 1843 году. Статья вторая и посл..
Чтo былo бы здecь, ecли бы в пoлoвoдьe Дoнeц нe yнocил cвoим тeчeниeм вceгo этoгo "зoлoтa" вмecтe c oбвaлившимиcя бepeгaми кpyчи! Пocpeдинe пycтoши был вpыт кpeпкий cтoлб...
Я - тот самый тип, что продает вам разное дерьмо. Тот, что заставляет вас мечтать о вещах, которых у вас никогда не будет. О вечно лазурных небесах, о неизменно соб..
М. Е. Салтыкова-Щедрина можно назвать одним из величайших русских сатириков. В своем творчестве он развил традиции таких писателей, как Фонвизин, Крылов, Гоголь. Чрезвычайно острые и желчные произведения писателя были направлены на обличение многих пороков современного ему общества. Он изображает целое историческое время, изображает в могучих сгущениях темных сторон жизни, критикуемых и отрицаемых во имя всегда присутствующих, явно или скрыто, идеалов социальной справедливости и света. “Диагност наших общественных зол и недугов” — так отзывались о нем современники. Россия была полна противоречий, накопленных долгими годами крепостного права. Жизнь дворянской семьи писатель прекрасно изобразил в “Господах Головлевых”, начальников и чиновников — в “Истории одного города” и многих других произведениях. Но мне кажется, что вершины выразительности он достиг в своих небольших сказках “для детей изрядного возраста”. Именно отношения между народом и помещиками, чиновниками стали основной темой многих произведений писателя, объединенных в цикле “Сказки”. Михаил Евграфович прекрасно изучил жизнь чиновников, несправедливость порядков, жизнь разных слоев общества. Будучи вице-губернатором, он имел возможность убедиться, что Российское госу- дарство прежде всего заботится о дворянах, а не о народе, к которому сам проникся уважением. В сказках М. Е. Салтыкова-Щедрина множество самых разных типов господ: помещиков, чиновников, купцов и прочих. Писатель их изображает часто совершенно беспомощными, глупыми, высокомерными. Вот “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил”. С едкой иронией М. Е. Салтыков-Щедрин пишет: “Служили генералы в какой-то регистратуре... следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали”. Разумеется, эти генералы ничего не умели делать, всю жизнь просуществовали за чужой счет, полагая, что булки растут на деревьях. Оказавшись одни, они едва не умерли. Мужик же показан молодцом: все умеет, все может, даже суп в пригоршне сварит. Но и его не щадит сатирик. Генералы заставляют этого здоровенного мужчину вить для себя веревку, чтобы не убежал. И тот покорно исполняет приказ. Писатель видит, что в мужике практически неистребима привычка подчиняться, он так же не представляет свою жизнь без господина, как и господин без него. Если генералы оказались на острове без мужика не по своей воле, то дикий помещик, герой одноименной сказки, все время мечтал избавиться от несносных мужиков, от которых идет дурной, холопий дух. Наконец, мужицкий мир исчезает, и помещик остается один-одинешенек. И, как показывает М. Е. Салтыков-Щедрин, начинает дичать. “Весь он... оброс волосами... а когти у него сделались как железные”. Намек совершенно ясен: барин может воротить нос, но без крестьянина ему не прожить. Обличению высших слоев общества посвящены и такие сказки, как “Медведь на воеводстве”, “Орел-меценат” и “Богатырь”. В первой писатель высмеивает административные принципы России, во второй — псевдопросветительство. В третьей писатель обрушивает свою сатиру на весь общественный строй России и уподобляет царизм гниющему трупу мнимого богатыря. М. Е. Салтыков-Щедрин не упускает из виду ничего. Созданные им образы помещика, генерала, сказочных волков, лисиц, медведей и щук открывают читателям истинные лица помещиков, чиновников и новой буржуазии. Писатель показывает их мнимое великодушие: волк обещал помиловать зайца, орел простить мышь. Но писатель ниспровергает все, что может усыпить бдительность жертв: “Орлы суть орлы, только и всего. Они хищны, плотоядны, . хлебосольством не занимаются, но разбойничают, а в свободное от разбоя время дремлют”. Одним из важнейших приемов характеристики социальных типов в сказках М. Е. Салтыкова-Щедрина становятся зоологизмы. Писатель ориентируется на народную сказочную и басенную традицию, использует привычные читателям образы. Какие же животные становятся господами? Царские сановники преобразуются в сказочных медведей, свирепствующих в лесной чаще. Помещик похож на дикого зверя. Народ же — это замученный, забитый узкогрудый коняга, вся жизнь которого проходит в беспросветном труде и тщетных попытках найти правду, подобно ворону-челобитчику. Источником раздумий писателя становится удивительный контраст между привычкой народа безропотно переносить трудности, пассивностью и огромной духовной стойкостью. Сказки писателя полны сетований, что народ слишком терпелив, забит и темен. Он старается показать, что силы, стоящие над народом, жестокие, но не такие уж страшные. Он даже показывает, что сопротивление возможно: в сказке “Медведь на воеводстве” изображен Медведь, который своими бесконечными погромами вывел мужиков из терпения, и они посадили его на рогатину, “содрали шкуру”. М. Е. Салтыков-Щедрин старается найти истоки освобождения в самом народе, но сомневается в том, что народ сумеет осознать свою силу. Помочь народу — вот основная задача писателя.
Источник:http://www.litra.ru/
Тем временем:
... Первого буду тебя, и последнего, и в середине Петь я, а ты приклони слух свой и благо мне дай!
x x x
Феб-Аполлон - повелитель, прекраснейший между богами! Только лишь на свет тебя матерь Лато родила Близ круговидного озера, пальму обнявши руками, - Как амброзический вдруг запах широко залил Делос бескрайный. Земля-великанша светло засмеялась, Радостный трепет объял море до самых глубин.
x x x
Зевсова дочь, Артемида-охотница! Ты, что Атридом Жертвой была почтена в час, как на Трою он шел, - Жарким моленьям внемли, охрани от напастей! Тебе ведь Это легко, для меня ж очень немалая вещь.
x x x
Зевсовы дщери, Хариты и Музы! На Кадмовой свадьбе Слово прекрасное вы некогда спели ему: "Все, что прекрасно, то мило, а что не прекрасно - не мило!" Не человечьи уста эти слова изрекли.
x x x
Город беременен наш, но боюсь я, чтоб, им порожденный, Муж дерзновенный не стал грозных восстаний вождем. Благоразумны пока еще граждане эти, но очень Близки к тому их вожди, чтобы в разнузданность впасть...
