Они приступили к ней с лукавыми вопросами, и легковерная красотка откровенно призналась, что она любит и - взаимно любима. "А почему ты так думаешь?" - спросили родители в один голос...
Она вернулась к пациенту и ощупала его живот. До кишечника кандидоз еще не добрался. Вдруг Клер замерла. Незнакомец свистел. Громко свистел. И весело. Он не был болен. Ни один больной не станет так свистеть в приемной...
How the boy lived through the next few years no one ever knew. John McVey loitered in the streets and on the river bank and only awakened out of his habitual stupor when, driven by hunger ..
С одной стороны, чересчур широко задумано; с другой стороны - недостаточно созрело, к восприятию не готово. - Невмоготу нам твои идеалы! - говорили либералу сведущие люди, - не готовы мы, не выдержим! И так подробно и отчетливо все свои несостоятельности и подлости высчитывали, что либерал, как ни горько ему было, должен был согласиться, что действительно, в предприятии его существует какой-то фаталистический огрех: не лезет в штаны, да и баста. - Ах, как это печально! - роптал он на судьбу. - Чудак! - утешали его сведущие люди, - есть отчего плакать! Тебе что нужно) - будущее за твоими идеалами обеспечить? - так ведь мы тебе в этом не препятствуем. Только не торопись ты, ради Христа! Ежели нельзя "по возможности", так удовольствуйся тем, что отвоюешь "хоть что-нибудь"! Ведь и "хоть что-нибудь" свою цену имеет. Помаленьку да полегоньку, не торопясь да богу помолясь - смотришь, ан одной ногой ты уж и в капище! В капище-то, с самой постройки его, никто не заглядывал; а ты взял да и заглянул... И за то бога благодари. Делать нечего, пришлось и на этом помириться. Ежели нельзя "по возможности", так "хоть что-нибудь" старайся урвать, и на том спасибо скажи. Так либерал и поступил, и вскоре так свыкся с своим новым положением, что сам дивился, как он был так глуп, полагая, что возможны какие-нибудь иные пределы. И уподобления всякие на подмогу к нему явились. И пшеничное, мол, зерно не сразу плод дает, а также поцеремонится. Сперва надо его в землю посадить, потом ожидать, покуда в нем произойдет процесс разложения, потом оно даст росток, который прозябнет, в трубку пойдет, восколосится и т.д. Вот через сколько волшебств должно перейти зерно прежде, нежели даст плод сторицею! Так же и тут, в погоне за идеалами. Посадил в землю "хоть что-нибудь" - сиди и жди. И точно: посадил либерал в землю "хоть что-нибудь" - сидит и ждет. Только ждет-пождет, а не прозябает "хоть что-нибудь" и вся недолга. На камень оно, что ли, попало или в навозе сопрело - поди, разбирай! - Что за причина такая? - бормотал либерал в великом смущении. - Та самая причина и есть, что загребаешь ты чересчур широко, - отвечали сведущие люди. - А народ у нас между тем слабый, расподлеющий. Ты к нему с добром, а он норовит тебя же в ложке утопить. Большую надо сноровку иметь, чтобы с этим народом в чистоте себя сохранить! - Помилуйте! что уж теперь о чистоте говорить! С каким я запасом-то в путь вышел, а кончил тем, что весь его по дороге растерял. Сперва "по возможности" действовал, потом на "хоть что-нибудь" съехал - неужто можно и еще дальше под гору идти? - Разумеется, можно. Не хочешь ли, например, "применительно к подлости"? - Как так? - Очень просто. Ты говоришь, что принес нам идеалы, а мы говорим: "Прекрасно; только ежели ты хочешь, чтобы мы восчувствовали, то действуй применительно".
... When they come back their talk is rather more animated. One of their topics is always brass-banding, for they are both instrumentalists; but they also discuss current affairs, the state of the country and the often uncertain business of earning a living. My father's friend is a carpenter, my father himself, a coalminer.
When it's time for their return the kettle will be put on, and a cake and perhaps the remains of a stand pie brought out again; what is left from high tea. At this time in my life, high tea is my favourite meal. My mother despairs of making me eat a 'proper dinner'. Roast beef and pork are of interest to me only as providers of dripping for spreading on bread - mucky fat. While I love being taken into tea-shops on trips to Leeds and Bradford, the only hot food I relish is fried fish and chips, and even when I come to enjoy many dishes from many cuisines - from England, France and Italy, from Greece, Turkey, India and China - there will still be a special salivatory anticipation in a parcel of fish and chips fried by someone who knows to a nicety the temperature of his fat and who can mix batter that will coat a portion of flaky haddock with a crisp, airy lightness.
I can locate the warm heart of my childhood in the big family parties that my grandparents held at Christmas. How many there were I can't now say, and perhaps one very successful one, with a score or more relatives crammed into the small cottage, has left its happiness like a stain on my memory ever since. My mother's family were no strangers to rancour and bitterness: they bore lingering grudges against their own, and I recall that one of my aunts refused to speak to my mother for years. But none of that marred my pleasure in those get-togethers when, in the roasting heat of two huge fires, the square table in one room would be laden with all the good things of high tea, and games in the other would reduce the womenfolk and the children to helpless laughter. In that room also I would see my first dead body when my grandfather lay in his open coffin.
My mother's thrift was a powerful factor in keeping us afloat, and other people's deprivation could sometimes surprise even her...
